Фанфик "Договор"
Договор
Направленность: Гет
Автор: prosto_KAT (https://ficbook.net/authors/794233)
Фэндом: ТорПерсонажи: Локи/Сигюн, Тор/Джейн
Рейтинг: PG-13
Жанры: Драма, Фэнтези, Экшн (action), ПсихологияПредупреждения: Насилие, ОМП
Размер: Макси, 88 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика
Примечания автора:
Чтобы лучше прочувствовать работу, рекомендую композицию группы Lunatica — Together.
Эта небольшая зарисовка довольно коротко изложена. Многие сцены возможно дополнить или раскрыть, но и в таком варианте впечатление о сюжете вполне целостное.
Фанф не сосредоточен исключительно на одном пейринге. Разнообразие вносит полноценный авторский «злодейский» сюжет с участием мифологических персонажей. Отношения героев развиваются в свете приключенческих событий логично и динамично. Возможно, кто-то обвинит автора в появлении несчастной маши. Но, такие намеки могут быть связаны лишь со стороны появления канонического женского персонажа. Сюжетные линии описаны развернуто, повествование идет от третьего лица, за основными персонажами сохранена серьезная значимость.
***
Стальной грохот шагов стражников, выстроившихся в две колонны, эхом разносился по широким коридорам Валяскьяльва, заглушая шорох одежд и легкий звон каблуков. Небольшая свита высокопоставленных придворных, прибывших в Асгард, держалась близко друг к другу и старалась не отставать от мерно шагавших воинов. На лицах вельмож читалась тревога, а их глаза торопливо скользили вдоль золоченых стен, словно, отыскивая опасность. Лишь глаза молодой женщины, возглавлявшей шествие, были пусты, а лицо хранило спокойствие и уверенность.
Придворный, сопровождавший гостей, торопливо шел по бесконечным холлам. Стараясь сдержать волнение, он, временами, нервно улыбался и указывал рукой верное направление. Торжественность момента, который вот-вот наступит, заставляла весь Валяскьяльв и его гостей держаться в напряжении. Всё было приведено в надлежащий порядок, каждый знал своё место, и оставались лишь несколько минут и дворцовых поворотов, которые ещё вчера казались непреодолимой пропастью.
В тронном зале все было готово к приему. Великий всеотец занял своё место на широком троне. Его старший сын в парадном одеянии стоял по праву руку. Приближенные царя собрались у лестниц трона, а стражники, с лицами статуй, заняли места подле колон, опоясавших огромный зал.
— Ты никогда не встречал её, – произнес царь.
— Да, разлад между нашими мирами лишил меня такого удовольствия, — ответил Тор.
— Говорят, что она первая красавица в девяти мирах.
— Я не сомневаюсь, что она хороша собой.
— Да. Но каждому дорога своя красота. Не так ли, сын мой? – проговорил Один, оглядываясь в сторону сына.
— Тебе известна истина, отец, — сказал Тор и отвел взгляд, наполнившийся печалью.
— Ваны древний народ, они происходят от духов природы и сполна награждены ими, — сменил тему Один.
— Чем же они отличаются от нас? – без особого интереса спросил Тор.
— Народ Ванахейма похож на жителей Асгарда, но царская семья одарена особенно. Мужчины обладают необычайной силой, а женщины умеют исцелять. Древние писания гласят, что стихии подчиняются их воле.
— Хм, — ухмыльнулся Тор, — интересно посмотреть со стороны на того, кто управится с молнией лучше меня.
Но царь не успел ответить, в этот момент тяжелые двери распахнулись, поток света ворвался в залу, и громким голосом было объявлено: принцесса Ванахейма Сигюн со своею свитой!
На входе в тронный зал стояла женщина. Её стройная высокая фигура была облачена в длинное синее платье, украшенное изящными черными вставками, темные волосы подчеркивали светлую кожу, а роскошные украшения указывали на глаза синевой драгоценных камней.
Сигюн набрала воздуха, чтобы освободить онемевшее горло, и решительно двинулась навстречу трону. Все, кто был с нею, медленно потянулись вперед. Воцарилась абсолютная тишина, в которой, казалось, даже дыхание взволнованных гостей было слышно под сводами зала. Асгардийцы, присутствующие на этой исторической встрече, не смущаясь, разглядывали прибывших на их землю ванов, не решаясь произнести слово.
Дочь властителя Ванахейма была слишком сосредоточена предстоящим разговором с величайшим из царей, чтобы рассматривать обстановку. Но, самой кожей чувствовала накаленную атмосферу и количество устремленных на неё взоров. Остановившись у широких лестниц трона она почтенно преклонила голову перед Одином, сильно согнувшись в коленях.
— Поднимись, дитя моё! – спокойно сказал он, вставая с трона. – Я рад приветствовать тебя в Валяскьяльве.
— Благодарю Вас, мой господин, — тихо ответила она, поднимая голову.
Её лицо сияло свежестью, легкий румянец на белых щеках заставлял думать, что ей не больше двадцати, но океан синих глаз поражал глубиной и отражал живой ум, словно, прибавляющий года. Темные волосы, убранные торжественно, но скромно, струились вниз по хрупким плечам и тонкой талии. На бархатной коже левой руки изящным венцом благородно сверкал извилистый золотой рисунок, отвечая мерцанием на все перемены глаз.
— Какие новости ты принесла нам, принцесса Сигюн? – промолви Один, возвращаясь на свое место.
— Мой отец – великий Ньёрд – скончался, – четко произнесла Сигюн, сумев побороть дрожь в голосе при этих словах. – На трон взошел мой брат – Нартан. Новый царь желает установить мир с Асгардом, и я посол его доброй воли.
— Почему же ваш царь не прибыл сам? – выдержав паузу сказал Один.
— Небо наградило его лишь одной сестрой, и он направил в Асгард самое дорогое – единственную родную душу, — с легкой улыбкой ответила принцесса. – К тому же, брат мой более хорош в военных походах. Дипломатию он доверяет мне.
— Ха! – открыто усмехнулся Один. – Судьба царства на хрупких плечах принцессы. Весьма интересно.
— Это возможно, когда хрупкие плечи держит стальной стержень, — спрятав улыбку, не раздумывая, парировала Сигюн.
— Ты довольно решительна, дитя моё, — кивнул Один и вновь встал с трона.
Сигюн промолчала, не меняя выражения лица, а царь продолжил:
– Я долго ждал вестей, что ты принесла! Потому, не стану тратиться на пустые речи. Много лет асы и ваны не знали мира меж собой. И теперь, я – царь Асгарда Один – говорю Вам, народы наши братья по величью и лишь крепкий мир между ними я могу считать достойным завершением своего правления. Асгард принимает волю царя Ванахейма. Да будет союз меж нашими мирами вечен!
Один говорил медленно, отрывисто, повышая голос и придавая ему все больше величия с каждым словом. Потому, пока он говорил все присутствующие будто набирали воздух, а когда он закончил, зал выдохнул с трепетом и облегчением. Придворные переглядывались с выражением неуверенности и радости на лицах. Каждый, стоящий на мозаике тронного зала понимал, что эпоха раздора между двумя величайшими расами во Вселенной подошла к концу. Тысячелетние забвение осталось в прошлом за считанные минуты, которых так ждали миллионы душ.
— Решено! Как скрепить наш договор обсудим позже, — спокойно проговорил Один, многозначительно заглядывая в лицо Сигюн.
Его взгляд был ей полностью понятен. Сигюн знала как должен быть скреплен договор и от этого мелкая дрожь пробежала по её телу. Она на секунду опустила глаза и украдкой бросила взор на Тора, который держался хорошо, но скрывать свою терзания, переполнявшие душу, не мог. Такие наблюдения заинтересовали Сигюн, но поразмыслить над ними предстояло чуть позже. Голос Одина отвлек её от этих мыслей, и она снова вскинула голову:
— На все формальности мы ещё найдем время, а теперь, велю всем явиться на пир в честь нашей прекрасной гостьи и мира с Ванахеймом!
Один спустился по ступеням и взял руку Сигюн:
— Принцесса Сигюн, прошу Вас быть гостей в Асгарде. Надеюсь, вы располагаете временем?
— Я буду Вашей гостей, великий царь, так долго, как вы пожелаете, — с поклоном ответила Сигюн.
— Вы, верно, устали с дороги? Тор, проводи принцессу в её чертог.
Тор словно вышел из ступора и расплылся в открытой искренней улыбке, шагнув к Сигюн. Она ответила поклоном, когда он подошел, и едва подняла уголки губ.
— Встретимся вечером, принцесса. Мой сын позаботится о тебе, — проговорил Один и пошел прочь из тронного зала.
Встреча, к которой Сигюн так долго готовилась, произошла настолько быстро, что показалась сном. Отправляясь в Асгард с намерением отдать свое тело и душу за долг, принятый по царственной крови, она крепко привыкла к этой мысли, приняла свой рок, и сердца её уже не волновали эти терзания. Но теперь, приблизившись к решительному шагу в плотную и стоя на пороге другой жизни, она с новой силой почувствовала ту боль, которая не давала ей заснуть ночами. Именно это опустошало её глаза, ведь она ощущала, что не имеет права чувствовать и идти за своим сердцем. Понимала, что душа, лишенная чувств, не нужна телу. Сигюн смотрела на себя, словно, со стороны и видела пустую оболочку, огонь надежды внутри которой уже угас. Её красота, переживания, ум и дар не были ценностью для окружающих. Только одно интересовало всех – царская кровь, наполнявшая жилы. Никто не сможет познать её внутренний мир во всех его красках, никто не оценит высоту полета её мысли, никто не примет любовь горячего сердца. И это должно случиться теперь, во имя мира великих народов.
— Позвольте проводить Вас, прекрасная Сигюн, — мягким басом зазвучал голос Тора.
Она посмотрела на его лицо. Добрые серые глаза улыбались вместе с губами, его глубокий голос лился из огромной груди. Белые длинные волосы и щетина на лице были словно наполнены солнцем. Такого удивительного сочетания мощи, величия и мягкой доброты Сигюн еще никогда не встречала. Мысли, леденившие сердце, невольно начинали таять от такого количества тепла. Тор предложил ей взяться за локоть, приятно улыбнувшись, Сигюн приняла предложение. Они прошли вслед за Одином и только когда поравнялись с дверями, придворные зашевелились, прибавили голоса и не спеша начали покидать тронный зал.
— Мне бесконечно приятно знакомство с Вами, принцесса. Асгард так и гудел слухами о вашей красоте ещё за несколько недель до прибытия. Но, знаете, Сигюн, они все гнусные лжецы! – продолжая улыбаться проговорил Тор и лукаво заглянул в лицо Сигюн.
Она приподняла бровь, с интересом отвечая не его улыбку.
— Да, да! Лжецы! – повторил Тор. – Вы намного прекрасней, чем я слышал от кого-либо.
— Прошу Вас, перестаньте! – воскликнула Сигюн, расхохотавшись. – Это выше моих сил, не смущайте меня.
— Вот видите, Вы смущены, а вызвать эти чувства может только истинная правда.
— Многообещающее начало! О, могучий Тор, Вы сражаете меня комплиментом, а далее добиваете разоблачением. Первая игра в Вашу пользу.
— Уверен, принцесса, Вы сможете отыграться на мне во время пира сегодня вечером.
— Буду верить, что судьба предоставит мне такую возможность.
Они шли под сводчатыми потолками дворца, беседуя, пожалуй, слишком легко для первой встречи. То и дело раздавался колокольчиком смех Сигюн и гулким басом – Тора. Новое знакомство заставило Сигюн немного расслабиться. Она не надеялась, покидая Ванахейм, что так скоро сможет чувствовать себя на чужбине свободно. Высокие своды дворца были довольно привычными, асгардийские придворные почти не отличались от тех, кто окружал её дома, а сын царя первым впечатлением о себе развеял дурные ожидания и заслужил симпатию.
Всё это позволяло немного отвлечься от волнения, вызванного трудной дорогой и официальным приемом. Однако, отчетливо слышав за спиной шаги шести стражников, сопровождавших пару, подаренное Сигюн природой чутье заставляло быть на стороже, ощущая, будто, пристальный взгляд преследует идущих от самых дверей тронного зала.
— Ну вот, Ваше высочество, — торжественно сказал Тор, протягивая свободную руку в сторону высоких распашных дверей, украшенных резными рисунками и металлическими накладками. – Ваши покои. Я смею надеяться, что в стенах Валяскьяльва Вам будет уютно.
— Благодарю Вас, мой господин, — ответила поклоном Сигюн.
— Мне поручено сопровождать Вас к вечернему столу. Я постучу в дверь, когда всё будет готово чтобы встретить Вас.
Сигюн, молча, вновь поклонилась и вошла в распахнутую хозяином дверь.
Комната была огромной и блестела золотом убранства. Высоких окон было достаточно, чтобы лучи солнца залили все помещение, подчеркивая великолепие мебели и различной утвари. Потолок был вознесен настолько, чтобы любое царское величество поместилось здесь в полный рост, и так изящно расписан узорами, что тело само вытягивалось гордой осанкой, поднимая голову вверх.
Дверь за спиной затворилась и резким хлопком, который, словно, лопнул, облако, приносившее облегчение. Сигюн, вздрогнув, опять оказалась одна в вязком холоде своих страданий. Она прошлась по чертогу, провела рукой по белоснежной постели и подошла к окну. В лучах солнца, такого близкого и родного, она закрыла глаза, еле заметно улыбнулась, и золотой путь на её руке заиграл таким ослепительным блеском, которого никто и никогда не видел, кроме ласкового солнца. Сигюн знала, что отнимая у нее все надежды на счастье, престол никогда не отнимет право дышать и любоваться природой. Эта мысль ещё держала её хрупкое сердце на волнах отчаяния.
Вскоре, были доставлены вещи и принцесса, оказавшись в обществе своих придворных дам, отбросила мысли прочь, занявшись подготовкой к вечернему смотру.
***
Тор уже стоял у двери, за которой его ждала Сигюн. Он не успел поднять руку для стука, как дверь распахнулась, и принцесса сделала несколько шагов к нему на встречу. Праздничная прическа, платье цвета её глаз и украшения стройные как тело и золотые как узор на руке, сделали Сигюн ещё прекрасней. Она была торжественна и гармонична, окруженная великолепием Валяскьяльва. Увидев её Тор на мгновенье замер, по мальчишески бросил взгляд в пол, но тут же заулыбался и, вздохнув, словно обессиленный промолвил:
— Вы великолепны, принцесса Ванахейма, Сигюн.
Она улыбнулась уголками губ и почувствовала, что силы покинули его не от созерцания её красоты, а от гнетущей печали, таящейся в самом сердце.
— Благодарю, — мягко ответила она.
— Как вижу, Вы готовы отправиться на пир?
— Именно так.
— Отлично. Время еще есть и поэтому, позвольте мне украсть у Вас пару минут. – Тор заулыбался шире и сделал не большую паузу. — Вы впервые в Асгарде и вряд ли успели завести друзей. Позвольте мне, предложить свою дружбу первым, — немного смущенно продолжал говорить он. – В знак этого, примите мой скромный подарок, пусть он напоминает, что в этом мире Вы не одиноки.
Он разжал ладонь и протянул Сигюн небольшую фигурку птицы, отлитую из золота и украшенную крохотными синими камушками в виде глаз. Сигюн слегка удивилась, потом улыбнулась и протянула руку за амулетом, подвешенным на тонкую цепочку.
— Благодарю, Вас, — тихо проговорила она, глядя на милую вещицу, — я тронута. Это прелестный подарок, а слова дороже любого золота.
Тор был доволен увиденной реакцией на свой подарок. Он подождал, когда Сигюн осмотрит амулет и, учтиво указав путь, пропустил её вперед, заметив как проходя мимо него она, с улыбкой заглянула в глаза.
Шагая по коридору, Тор не удержался и заговорил:
— Раз уж мы с Вами друзья, позвольте один вопрос, принцесса.
— Я буду рада дать ответ, если смогу, — немного растеряно сказала Сигюн.
— Что за украшение венчает Вашу руку?
— Вы говорите об этом? – прикоснувшись пальцами правой руки к золотому узору, уточнила Сигюн. – О, нет! Украшений может быть тысяча, а то, что привлекло ваше внимание, со мной с самого рождения. Это символ крови Ванахейма.
— Все ваны имеют золотой узор? – изумился Тор. – Я не слышал о таком.
— Нет, лишь потомки царя, — с едва заметной грустью сказала принцесса.
— Рисунок словно жив, — остановившись напротив и заворожено взяв руку Сигюн, продолжил Тор.
— Пока жива я, жив – он и не способен лгать, — серьезно проговорила Сигюн, глядя на узор, который в ладони Тора заблестел ярче и заиграл золотистым мерцанием.
— Потрясающе! Что означает этот блеск?
— Он показывает Вам, то, что я чувствую сейчас, — спокойно ответила принцесса.
Тор пару секунд осмыслял услышанное, наблюдая за красотой живого золотистого ручейка, и впечатленный поднял голову, увидев уверенные синие глаза, пристально смотрящие на него. Он не мог так скоро постичь весь смысл этого необычного явления, но чувствовал, что оно может значить лишь нечто прекрасное, настоящее и немного смутился. Ещё несколько мгновений он держал в ладони хрупкую руку и, наконец, улыбнувшись, заговорил:
— Нам пора идти.
Сигюн ответила улыбкой и первой повернулась, чтобы продолжить путь, который оказался не долгим. Очень скоро они оба появились в зале для торжеств, где уже царила атмосфера праздника. Столы ломились от еды, а гости заняли свои места и гудели пустыми разговорами. Тор и Сигюн едва успели занять свои места как наступило всеобщее молчание, и показался Один. Он немного задержался на входе и зашагал к своему месту во главе стола. Не выпуская из руки свои внушительный скипетр, он сел на роскошный стул и дождался, когда все гости последуют его примеру.
— Тысячи лет два равно великих народа не желали признавать своего родства и равенства. Путь ванам был закрыт в Асгард, а асам – в Ванахейм. Наши дети никогда не встречали друг друга, а хранитель врат не слышал зова ванов. Сегодня, великий день! Это день примирения народов, созданных, чтобы хранить мир во Вселенной и созидать вместе. Пришла пора вспомнить светлые времена благоденствия, вернуть дань памяти праотцам и восхвалить тех, кто шагнул в сторону единения! Ну что ж, Ванахейм! Мы приветствуем тебя! – громко произнес он, указывая на Сигюн, устроившуюся рядом с Тором по праву руку от его отца. – Сегодня нет места долгим речам. Пусть вечером правит веселье в честь прекрасной принцессы Сигюн! А ты, Асгард, приветствуй же Ванахейм и добрые вести из него принесенные!
Зал взорвался ликующими возгласами, овациями и звоном кубков. Большинство взглядов и без того были направлены на Сигюн с неприкрытым любопытством, а теперь абсолютно все смотрели на неё и приветственно кричали. Она вежливо и величаво улыбалась, но глаза её были направлены сквозь толпу с отвращением. Слишком хорошо было понятно, что публика ликует не перед ней, а перед светлыми надеждами ею принесенными. Родной народ искренне любил дочь царя и всегда искренне тепло приветствовал её, от того, крики этих чужих вельмож показались невыносимо лживыми.
Всё пошло своим чередом, зал гудел веселой болтовней и смехом, придворные Асгарда один за другим подходили к свите гостей, выражая почтение и желание завести знакомство. Один ел, пил, говорил с теми, кто сидел за ближайшими столами и был настроен свободно. Но ничто не ускользало от его внимательного ока. Он видел, как держалась Ванахеймская принцесса, как принимала высокородных асгардийцев и знаменитых друзей Тора. Как глубоко она заглядывала в глаза его сына, пытаясь прочитать тайны, как много сил прикладывал Тор, чтоб быть веселым, любезным и все же смотрел на великолепие новой знакомой отсутствующим взглядом.
По прошествии некоторого времени Тор просил у Сигюн возможности оставить её одну на несколько минут и, получив учтивый кивок, встал из-за стола.
— Не уж то наши угощения не по вкусу тебе, дитя моё? – спросил Один у Сигюн, видя отсутствие аппетита гостьи.
Она смутилась и спустя мгновение с улыбкой ответила:
— О, великий царь! Я и не встречалась с такой роскошью пира. На столах не угощенья, а шедевры художников. Будь моё счастье – вкусила бы каждого, но это было б слишком для меня.
— Смею думать, что тебя ждут пиры роскошней этого, а времени, проведенного здесь, окажется довольно, чтобы попробовать все творения поваров Асгарда.
— Вы бесконечно добры, великий Один.
В эту минуту Сигюн внезапно поняла, что не может продолжить разговор из-за назойливого звона, возникшего в голове, и почтенно поклонилась. Всё вокруг словно замедлилось, перестало существовать, голоса гостей гулом отдавались в сознании. Мерцание золотой нити, скользящей до самых пальцев, встревожено остановилось. Дыхание перехватило, зрачки резко расширились, кровь прихлынула к лицу и тут же замерла. Волна холода будто ударила ей в спину, все тело мгновенно охватило дрожью. Она вдохнула ледяной воздух и окаменевшая беззвучно произнесла одними лишь губами, выдыхая пар: «ётуны».
Народ ванов происходил от духов природы, и царская семья была награждена её дарами сполна. Всё что не суждено было почувствовать самому чуткому из асов, тело Сигюн улавливало без усилий. Природные стихии были словно у неё на ладонях, такие очевидные и понятные. И хотя Сигюн не страшили великаны Ётунхейма, но ожидать их здесь – на пиру в доме Одина она никак не могла. Такие гости не могли означать ничего хорошего.
Она постаралась скрыть от глаз царя своё смятение и поспешно уставилась перед собой, судорожно перебирая в голове объяснения новым ощущениям. Но обманывать себя невозможно, холод нарастал, окутывал хрупкие руки, усиливал мучительную дрожь. Сигюн понимала, что опасность находится за спиной, но не решалась повернуться.
— Принцесса, — послышался знакомый голос, заставивший вздрогнуть.
Сигюн обернулась и к своему величайшему удивлению увидела Тора. Она смотрела на него и не понимала, где же то всеобъемлющее тепло? Почему её не в силах согреть этот добрый взгляд. Холод, только холод чувствовала она. Это был определенно Тор, видела она одно, а ощущала другое. Чувства никак не могли соприкоснуться с мыслями, а принцесса – скрывать свои эмоции.
— Моя госпожа, позвольте представить Вам моего брата – принца Локи! – торжественно продолжил Тор.
Только тогда, сделав один шаг в сторону, из-за широкой спины Тора показался Локи, держа руки позади и улыбаясь уголками рта. Сигюн от изумления поднялась со своего места и, без отрыва смотря на нового знакомого, молча, вложила свою ладонь в его протянутую руку.
Она с самого начала недоумевала, где же прячется младший сын Одина. Но теперь, когда она видела в груди асгардийского принца сердце ётуна, сдержать удивление уже было не возможно.
Окружающие заметили, что Сигюн поднялась, приветствуя Локи, что было сочтено за проявление особого почтения. Сам Локи слегка оценивающе вздернул бровь и осторожно прикоснулся губами к руке Сигюн.
— Я приветствую Вас, прекрасная Сигюн, — тихо сказал он, смотря ей в лицо.
Она же не слышала его и, немного рассеяв взгляд, судорожно думала, как возможно, что от его прикосновения рука её не обледенела, как это случается от рукопожатий с Ётунами. А губы!? Он дотронулся до руки теплыми мягкими губами. Тут она поняла, что пришла пора реагировать на его появление и быстро произнесла:
— Я наслышана о Вас, светлейший принц, и ожидала, что буду удостоена честью приветствовать Вас утром в стенах тронного зала.
Локи на секунду отвел голову, будто покачивая ею от досады, и отпустив руку принцессы, ответил:
— Умоляю, Вас, не верьте звукам, принцесса. Так часто можно обнаружить не то, что нам обещали.
— О-о! Это истина! — протянула Сигюн, съежившись от холода, и оценивая как точно выразился Локи, сам того не подозревая.
— Вас мне описали иначе, чем я вижу сам, — продолжил Локи. – Красота Сигюн прекрасней слов.
— Братец, ты немного задержался, — расхохотался Тор. – Эти слова Сигюн уже слышала утром от меня.
Сигюн молча заулыбалась, отвернувшись и прикрыв лицо рукой. Локи покоробило от слов брата, он бросил в него пронзающий взгляд, вытянулся, расправил плечи и, подняв голову, вымолвил:
— Мой брат всегда на шаг впереди меня, мадам. Думаю, у меня будет время, чтобы порадовать Вас более изящными комплиментами.
После этих слов Локи отвесил поклон, немного дольше, чем позволяло приличие, заглянул в глаза Сигюн и пошел прочь. Тор вернулся на своё место и продолжил живо беседовать с Сигюн, которая получила слишком много новостей, чтобы по-прежнему непринужденно поддерживать разговор.
Если присмотреться внимательнее, то в суматохе общего веселья можно было увидеть довольно много интересного. Свита из Ванахейма совсем освоилась, и все придворные весело общались с асгардийскими вельможами. Один с довольной ухмылкой смотрел на старшего сына. Четверка друзей Тора весь вечер переглядывалась, время от времени вступая в тихий разговор. Леди Сиф сверлила взглядом Сигюн, то ли пытаясь найти в ней изъян, то ли увидеть нечто хорошее. Тор после внушительного количество чарок вина, наконец, расслабился и перестал казаться таким печальным. Сигюн с удовольствием болтала с ним, находя в нем все больше достоинств. Она понимала, что договор между Асгардом и Ванахеймом будет заключен, а этот великан должен стать её спутником на тысячи лет и, глядя в его добрые простые глаза, даже начала подумывать, что царственная участь может оказаться не столь горькой как казалось раньше. Тор сильно выручал Сигюн своей компанией, она могла избавиться от чрезмерного внимания окружающих и не чувствовать себя совсем одинокой. Только одно обстоятельство не давало ей покоя – зеленые глаза Локи, стоящего в другом конце зала с кубком в руке, из которого он ни разу не отпил. Эти глаза непрерывно смотрели на неё из под о лба, наполненные любопытством и коварством.
Выдержав необходимое для пребывания на пиру время Сигюн сообщила Одину, что утомлена днем, так наполненным событиями, и желает удалиться. Один отвесил утвердительный кивок, после чего принцесса, в сопровождении Тора и придворных дам, отправилась в свой чертог. Веселье продолжалось до самого утра, разбавленное музыкой, танцами и хмельными песнопениями. Отголоски пира разносились по коридорам Валяскьяльва, не тревожа тех, кто и без того был далек от этого.
***
Один стоял возле окна в своих покоях, держа в одной руке золотой жезл, а вторую возложив на сверкающий шлем, покоящийся на массивном столе. Он видел у ног свой Асгард, мерцающий вечерними огнями, видел радужный мост у подножья дворца, бушующий водопад и лишь пытался разглядеть будущее, которое было словно окутано туманом и внушало волнение своей неизвестностью.
На пороге появился Тор, пышущий своей мощью, здоровьем и жаром уходящего пира.
— Я явился, отец, — сказал он, проходя в чертог.
— Нам предстоит обсудить единственный вопрос, Тор, — не отводя взгляда от окна, проговорил Один.
— Так я готов слушать тебя.
Один выдержал небольшую паузу и начал говорить:
— Тысячи лет я правлю Асгардом. Наш народ прошел много испытаний за это время и отдал много жертв. Я всегда выполнял свой долг перед народом и честью, потому Асгард велик и могущественен над всеми девятью мирами. Зов моего сердца – это зов Асгарда. И часто я забывал о себе, отдавая дань престолу.
Тор сжал кулаки, несколько глубоких складок появились на его лбу. Он понимал, к чему клонит отец и, от досады, пронзившей сердце, едва мог сохранять спокойствие.
— Мой день клонится к закату. Приходит время, тебе, сын мой, принять бремя трона.
— Отец! – воскликнул Тор.
— Я не закончил! – резко бросил Один. – Ещё задолго до моего восшествия на престол Асгард ждал предложения мира от Ванахейма. И теперь, когда это случилось, сомнений быть не может. Принцесса Сигюн здесь не напрасно, Нартан предлагает нам скрепить союз браком. И ты – мой старший сын, заключишь этот договор. Ты, Тор, возьмешь в жёны Ванахеймскую принцессу!
Лицо Тора вспыхнуло огнем. Набравши воздуха он умоляюще промолвил:
— Отец! Ты знаешь, принцесса Сигюн прекрасна, но не мила мне! Я не готов возглавить трон. Моё призвание защищать миры, и я готов стоять на страже Асгарда, а не править им.
— Ты обезумел! – пришёл в ярость Один. – Хочешь сказать, что Ванахеймская дева, влюблена в тебя и ничем не жертвует, принося себя на милость Асгарда.
Тор нервно зашагал по чертогу.
— Твоя смертная покинет свой мир быстрее, чем появится наследник Асгарда на свет! Это невозможно.
— Я люблю Джейн и, предложив руку Сигюн, я обману принцессу!
— Это чепуха! Об отказе не может быть и речи! Ты женишься на Сигюн и сделаешь её царицей Асгарда! Здесь больше нечего обсуждать!
Тор от безысходности и гнева так сжал кулаки, что, казалось, Мьёльнир не выдержит и превратится в прах от могучей руки. Но всё было сказано и воцарились секунды мучительной тишины.
Спустя минуту, тишину прервал тихий голос:
— Великий Один, ты всё ещё называешь меня своим сыном?
Тор и Один оглянулись на голос, в дверях стоял Локи. Лицо его было серьезным, лишь лукавые зеленые глаза никак не могли перестать надсмехаться над всем вокруг.
— Да, Локи, ты мой сын! – уверенно и спокойно произнес Один после недолгого раздумья.
— Так если моему братцу так претит стать мужем Ванахеймской принцессы, предоставь мне право заключить договор от лица Асгарда.
Тор, пораженный до онемения, устремил потрясенный взгляд на Локи. Один вздернул бровь и сжал кулак. Локи отошел в угол напротив Тора и, убрав руки за спину, наблюдал за реакцией своих собеседников.
— Сегодня утром ты не допущен был к ступеням трона, чтобы приветствовать послов Ванахейма, а сейчас предлагаешь благословить тебя за священный брак?
— Да, — спокойно ответил Локи, разводя руками.
— Если бы не мольбы Тора, ты бы гнил в темнице сейчас, без права даже смотреть на Сигюн! – распалился Один. – Я помню, что ты готов был отречься от меня и Фригги как от родителей! Все твои поступки – это позор для Асгарда!
Локи стиснул зубы, наклонил голову, чтобы сдержать гнев и тихо произнес:
— Так раз я не гнию сейчас в темнице, позволь мне совершить поступок, на благо Асгарда.
Один бросил на Локи острый взгляд, затем медленно опустил голову.
— Мне не ведомо, что ты опять задумал, Локи. Решил ли ты на этот раз погубить кого-то? Я несчастный отец. Один мой сын не желает трона, а второй его не достоин.
— Дай мне шанс, отец! – взмолился Локи.
— Одной женитьбы не достанет для того, чтобы я начал хоть немного верить тебе, — усмехнулся Один.
— Я докажу, что достоин называться сыном Одина! – с болью в голосе говорил Локи.
— Обычаи гласят, что в священный брак вступает старший отпрыск царя, — немного помедлив спокойным тоном продолжил Один. – Тор, ты готов уступить своё право брату?
Тор не мог вымолвить ни слова, он даже не знал, что думать о происходящем. Разведя руками, он посмотрел на Локи и сказал:
— Брат, ты хочешь этого?
Локи улыбнулся одним лишь ртом:
— Я верну былую славу. Вот увидишь.
— Отец, — начал Тор, повернувшись к Одину. – Я не встану на пути брата.
— Да будет так, — печально и сухо произнес Один. – Имей в виду, Локи. Ванахейм ждет предложения Тора, Сигюн имеет право отказать тебе, как только пожелает и тогда, Тор, тебе навсегда придется забыть о своей смертной. А теперь оставьте меня.
Тор и Локи покинули чертог вместе и зашагали по едва освещенному коридору.
— Что ты задумал, Локи? – встревожено проговорил Тор. – Может Сигюн покорила твое сердце?
Локи загадочно улыбнулся:
— Почему ты недоволен, брат? Я спас тебя только что.
— Ты сделал это для меня?
— Я сделал это для всех. Вот увидишь, выйдет толк. Ты не желаешь взойти на трон и влюблен до неприличия в смертную женщину. Асгарду нужен новый царь и только так я получу шанс стать им. Один хочет мира с Ванахеймом и он получит его.
— А принцесса?
— Не думаешь ли ты брат, что тебе бы она обрадовалась больше? Сегодня она увидела всех нас впервые и вряд ли разобрала, кто ей милее. Зачем заботиться о её чувствах, когда за неё все давно решено.
— Локи, будь с ней поосторожнее! – нахмурился Тор. – Обидишь – будешь иметь дело со мной!
— О-о-о! Полегче, братец! Не влюбись. Ты уже опоздал, теперь она моя, — расхохотался Локи, хлопнул Тора по плечу и пошел прочь.
В одном лишь Локи был не прав, Сигюн и в мыслях не допускала, что может быть отдана ему. Она сидела на террасе своего чертога, улыбаясь, крутила в руках подаренный амулет, наблюдала за огнями Асгарда и с теплой ниточкой в сердце думала, что Тор намного лучше, чем она представляла. И, несмотря на то, что переполненность его сердца были ей очевидны, она смогла убедить себя, что за многие годы она найдет в нем много хорошего. Любить его она не могла, но отвращения к нему не питала. И потому, для сумрака её мыслей эта весть была как свежий ветерок.
***
На следующее утро Одину доложили, что Хеймдалль имеет для него особое известие и царь незамедлительно отправился к вратам Беврёста в сопровождении стражи.
— Что за срочное известие, Хеймдалль? – хмуро и нетерпеливо вопрошал Один.
— Мой царь, я обеспокоен тем, что не могу видеть мыслей принцессы Сигюн. С момента её прибытия, она не раскрыла ни одной нити своей души, — как всегда спокойным басом донёс хранитель.
Один ухмыльнулся:
— И это всё?! Тайны души юной девы так встревожили тебя? Духи природы позволяют ванам царственных кровей иметь тайны даже от тебя. Что насчет её свиты?
— Их помыслы чисты и видны мне как сквозь каплю росы на рассвете.
— Ну что ж! В таком случае, Локи впутался в нелегкое дело, — рассмеялся Один. — Ему предстоит познать то, что неведомо самому проницательному из нас, Хеймдалль.
— Локи задумал это с намерением получить твой трон. И он прячет он меня какую-то тайну. Что-то часто тревожит его, но всё словно в тумане.
— Мне известны его намерения. Но оказав одну лишь эту услугу Асгарду, он не получит трон.
— Великий всеотец, я не смею давать тебе совет, но, зная Локи и совсем не разгадав мыслей Сигюн, разумно ли допускать такой союз? Принцесса обладает великими силами, коварство Локи может сыграть злую шутку.
— Я уже дал ему этот шанс. Царь не берет своих слов назад, Хеймдалль.
В том же хмуром настроении, но более задумчивым Один возвратился в Валяскьяльв, где все шло своим чередом и приглашение к завтраку было озвучено немедленно.
***
В течение нескольких дней ничего примечательного во дворце не происходило. Никто, кроме троих собеседников, не знал, что Сигюн теперь обещана Локи. Потому никто из придворных и не думал менять что-либо в своём поведении или обсуждать что-то новое. Друзья Тора все чаще и азартнее подтрунивали над ним намеками о предстоящей свадьбе, не подозревая насколько не уместны подобные замечания. Один лишь с каждым днем становился молчаливее. Тор был также любезен с Сигюн, но чувствовал себя виноватым перед ней, а потому глаза его всё чаще отводили взор от принцессы. Он понимал, что она все больше благоволит ему, смотрит на как будущего мужа. И хоть в её глазах не было любви, он знал, что за неё всё решено. Он должен был молчать и ждать, когда Локи сделает свой шаг. Но Локи не спешил. С присущей ему осторожностью он словно хищник кружил вокруг жертвы, присматриваясь, как удачнее нанести удар. Сигюн казалось, не уделяет ему никакого внимания, за исключением необходимых этикетом почестей. Но порой, незаметно ни для кого, ей нравилось наблюдать за ним. Его высокая стройная фигура, безупречные черты лица и зеленые глаза радовали её взор. Невозможно было оставить без внимания изящество его манер, царственную грацию и околдовывающий взгляд. Но всё же, дурная слава, странное к ней отношение и леденящий жилы холод делали своё дело. Много раз она ловила на себе его пристальный взор. Он не отводил глаз и, улыбаясь уголками губ, заглядывал, будто, в самое сердце. Её словно притягивали к нему его тайны, но разум Сигюн старался избегать общения с загадочным принцем, предпочитая ему открытого и понятного брата.
— Чего ты ждешь? – как то раз не выдержал Тор, прижав Локи к стене в одном из бесконечных коридоров. – Я выгляжу глупцом и негодяем! Прошло слишком много времени. Она может вернуться в Ванахейм, а я останусь виновником того, что мир между двумя народами вновь рухнул!
— Тише, тише, — улыбаясь во весь рот зашептал Локи. – Звучит так, словно ты боишься подпортить свою репутацию, оставшись виноватым. Где же твоё непоколебимое благородство и гордость? Наберись терпения, брат. У меня будет лишь одна попытка спасти тебя от нежеланной невесты, я должен хорошо подготовиться.
— Ты даже не говоришь с ней? На что ты рассчитываешь? – в ярости зашипел Тор.
— Поверь, есть другие способы познать душу.
— Сколько я себя помню, твои способы меня очень сильно впечатляли, но ни разу не радовали!
— Добиться согласия женщины с помощью разговоров не самый лучший вариант. Мне привычнее полагаться на разум, а не на чувства