"Может быть, слишком много работы — это и есть напрасная трата времени. Смерти я не боюсь"

Как Том Хиддлстон сошел со сцены на экран

На днях Том Хиддлстон — злодей Локи из «Мстителей» и вампир-интеллектуал из «Выживут только любовники» — отметил 33-й день рождения. К этому моменту мы окончательно убедились, что он самый интеллигентный парень в обойме британских звезд. Рассказываем, как Том пришел к успеху.

Жизнь скромного лондонского театрального актера Тома Хиддлстона резко изменилась после судьбоносной встречи с Кеннетом Браной. Сперва главный многостаночник Великобритании задействовал молодое дарование в сериале «Валландер», потом разделил с ним подмостки в постановке чеховского «Иванова», а затем позвал на роль злодея Локи в экранизацию «Тора». И что вы думаете? Парень стал звездой.

Если вам требуется иллюстрация стремительного взлета Тома Хиддлстона, просто сравните два его появления на фестивале «Комик-Кон» в Сан-Диего — главном слете фанатов комиксов и экшен-кино. В 2010-м Том тихо сидел рядом с режиссером Браной, пока титан британской сцены рассказывал о планах на фильм и представлял публике будущего Тора–Хемсворта и Локи–Хиддлстона. Потом было маленькое интервью — Том ответил на один вопрос, и все мирно разошлись. Теперь переносимся в летний день 2013 года, в один из залов Конвеншн-центра в Сан-Диего. Шеститысячная фанатская армия вопит: «Локи!» Хиддлстон, в образе и полном облачении своего героя, поносит публику почем зря, злобно шипит: «Человечишки! Как низко вы пали в рабском приступе поклонения, что готовы обливаться потом на испепеляющей жаре, кучкуясь во мраке, словно звери». К тому моменту, когда народу показывают превью нового «Тора» (сцену, в которой Локи очень натурально отрубает Тору руку), аудитория уже готова лопнуть от восторга.

Презентацию готовили три недели, а началось все со звонка продюсера Кевина Файги. (В тот момент Хиддлстон прохлаждался на трибуне Уимблдона, наблюдая четвертьфинальный поединок женского турнира.) Продюсер и актер обменялись идеями. Том настоял, что будет на протяжении всего мероприятия оставаться в образе и держаться подальше от глаз людских. В итоге он прибыл на презентацию в костюме Джанго Фетта из «Звездных войн». («Комик-Кон» — единственное место на земле, где подобная маскировка не вызовет подозрений.) Около трех пополудни, ровно в тот момент, когда Файги готовился начать речь, на сцене появился Локи. «Все словно слетели с катушек, — вспоминает Хиддлстон месяц спустя за пинтой «Амстела», сидя в пабе недалеко от своего дома в Северном Лондоне. — Форменное светопреставление. Я в костюме несу всякий вздор — и люди падают на колени к моим ногам! Безумие».

Этим словом можно легко описать последние три года жизни Хиддлстона, в течение которых он, словно супергерой из комикса, превратился из уважаемого театрального актера со скудной фильмографией в капитана, ведущего за собой в атаку кавалерию в «Боевом коне» Спилберга, в Локи, звезду «Мстителей», пункт под номером три в списке самых кассовых фильмов всех времен. Наконец, в человека, которого знает по имени Вуди Аллен, выписавший Тома на роль Фрэнсиса Скотта Фицджеральда в свою «Полночь в Париже». Как актер дошел до такой жизни?

«Видимо, просто подрос, — отвечает тридцатидвухлетний уроженец Вестминстера. — В жизни наступает момент, когда со всей силой ощущаешь, что все происходящее с тобой — уже не генеральная репетиция, а сам спектакль. Над головой внезапно загорается неоновая вывеска «Тебе осталось не так уж долго». Чтобы осознать это, надо, чтобы тебя потрепало, ведь в юности считаешь себя бессмертным. Хотя дело, скорее всего, в том, что я ненормальный». Чтобы не повторяться, по ходу нашей беседы Том предваряет этой фразой лишь одну из своих историй, хотя, строго говоря, она подходит и ко многим другим. Тем не менее чисто внешне Хиддлстон далек от своих образов. Когда он в гордом одиночестве заявляется в паб, барменша едва узнает актера, не будучи до конца уверенной, кто зашел в заведение. Я интересуюсь, выходит ли он в свет с прической Локи, чтобы ускорить процесс узнавания. Получаю отрицательный ответ.

«Слишком отдает семидесятыми, — конкретизирует Том. — Если мы решим снимать предысторию Локи, надо будет сделать его менеджером ночного клуба из семидесятых. Первая сцена будет выглядеть так: я в тесно сидящем костюме с цветочным принтом влетаю в парадный подъезд под роллинг-стоунзовскую Sympathy for the Devil, быстро здороваюсь с девицами, встаю за вертушку, кручу пару треков; волосы зализаны назад и выглядят устрашающе. Кстати, маме прическа Локи не нравится. Она пришла на премьеру «Мстителей» и, посмотрев фильм, сказала: «Дорогой, это слишком экстремально».

Партнерша Хиддлстона по «Мстителям» Скарлетт Йоханссон предупредила меня: «Том — тайный сладкоежка, никогда не видела, чтобы кто-то поглощал сладкое так же стремительно». Тем не менее на фигуре актера эта страсть не отразилась: в жизни он, как и большинство кинозвезд, выглядит еще стройнее, чем на экране. Можно ли назвать его красавчиком? Вот вопрос, на который полчища обитающих в интернете хиддлстонеров — смертельных врагов родственного подвида cumberbitches — готовы отвечать положительно до зубовного скрежета. Да, Том чертовски привлекателен, но — принимая во внимание его кельтские черты — скорее в староголливудском стиле. Спилберг сравнил его с Эрролом Флинном; более точного уподобления не придумать. Кроме того, он весьма обходителен: Хиддлстон — единственный актер за мою журналистскую карьеру, разволновавшийся, что хруст чипсов может оставить недешифруемые шумы в диктофоне.

Во всех статьях про Хиддлстона неизменно упоминается, что актер получил образование в Итоне. Пока он там учился, его родители — работяга-шотландец Джеймс, сделавший состояние в девяностых на буме биотехнологий, и театралка из богатой семьи Диана — развелись. Несмотря на то что классом ниже учился принц Уилья­м («Мне всегда казалось, что у него все в порядке, хотя я был так же близок к нему, как, например, вы»), школьные истории Тома звучат слишком общо: «Radiohead, Oasis, Blur, девушки, спорт. Школьные друзья со мной навсегда; только люди, с которыми ты вырос, знают тебя по-настоящему». На свадьбу одного из этих друзей Том обещал приехать, «даже если позвонит Спилберг». Спилберг действительно позвонил. Том на свадьбу не приехал. Друг на него обиделся. «Мы помирились», — оправдывается актер.

Поначалу регби привлекало Тома в куда большей степени, нежели театр. Но вот его ровесник Эдди Редмэйн вспоминает, что Хиддлстон «фантастически» играл в «Аркадии» Стоппарда. Они пересеклись на сцене лишь однажды — Том был передней ногой слона, на котором герой Редмэйна въезжал на сцену в постановке «Поездки в Индию». «Мой звездный час», — шутит Хиддлстон. С пятерками по латыни, греческому, английскому и драме он поступил в Кембридж на отделение классических языков. Но прежде чем продолжить обучение, Том удостоился блестящих рецензий за роль в эдинбургской постановке «Конца путешествия» Роберта Седрика Шерриффа. «Отец, мать и сестры, посмотрев спектакль, не сговариваясь, сказали, что я вышел на совершенно новый уровень».

После Кембриджа была неизбежная Королевская академия драматического искусства, где Том был сокурсником «хамелеонши» Андреи Райзборо и на два года младше «удивительного» Бена Уишоу. Хиддлстону все понравилось, но, выпустившись, он быстро понял, что театральные успехи далеко не сразу оборачиваются стабильными заработками в кино и на ТВ. Особенно это касалось кино, где Том поначалу смог заинтересовать лишь одного работодателя — Джоанну Хогг, задействовавшую Хиддлстона в двух своих первых фильмах — «Не в родстве» и «Архипелаг». Тогда же актера утвердили на роль полицейского Мартинссона в британский ремейк шведского телесериала «Валландер». В заглавной роли солировал Кеннет Брана. Бране Хиддлстон понравился; их пути пересеклись снова в постановке «Иванова», где Брана предстал опять-таки в заглавной роли, а Том играл земского врача Львова.

«Внезапно перед нами открылась перспектива провести вместе целый год, — усмехается Брана. — Помню, увидел его на примерке и говорю: начинается мой личный год Хиддлстона!» Учитывая, что дорога из Истада и имения Ивановых вела прямиком в Асгард (небесная родина Локи. — Прим. GQ), отношения с Браной можно считать главными в профессиональной жизни Хиддлстона. Актер отдает должное интеллекту и трудолюбию Браны, его страстной преданности делу. Хиддлстону также не занимать лингвистической сноровки, и даже их шекспировские резюме перекликаются; именно поэтому многие называют Тома преемником Кеннета.

Я требую у Тома имитации свойственной Бране цветастой манеры изложения. Вот, скажем, случись Кеннету отвечать на вопрос «Что будете на завтрак?» — как он ответит? «Что ж, коли уж нам посчастливилось оказаться на высоте положения и мы располагаем достойным выбором того, что галлы именуют «пти дежене», — Хиддлстон с головой ныряет в уморительный микс белфастского «брога» и высокого театрального штиля, — то я бы, пожалуй, соизволил сообразно времени суток начать чашкой кофе с клубнично-малиновым аккомпанементом и, коли уж нам посчастливилось удостоиться смены блюд, продолжить яичницей, приготовленной сообразно волению каждого из присутствующих...»

Изначально Хиддлстон прослушивался на роль Тора, для чего ему пришлось набрать девять килограммов мышечной массы за полтора месяца. И хотя Тор достался квадратным челюстям Криса Хемсворта, целеустремленность Тома произвела впечатление на продюсеров: его утвердили на роль Локи. «Опыт оказался очень полезным. Когда рискуешь провалиться, одновременно можешь и добиться успеха». Скарлетт Йоханссон не даст соврать: «Том Хиддлстон — мой герой. Он полон клинического энтузиазма. Играть с ним сцену — все равно что рубиться в теннис с Винус Уильямс: он отобьет мяч вне зависимости от того, с какой стороны тот прилетит. У него мощная подача!»

Мы прерываемся, чтобы заказать бургеры, чипсы и еще по пиву. Одинокий намек на пристрастие Тома к здоровому питанию: гарнир из свежих овощей. Хорошие манеры всегда при нем: уже после интервью он прислал мне имейл с цитатой, которую не смог вспомнить во время разговора, и заодно поблагодарил за обед. Что ж, хорошие были бургеры, за двадцать пять фунтов-то. Много позже мне удалось выведать правду у высшего авторитета в вопросе бургеров — Сэмюэла Л. Джексона, партнера Тома по «Мстителям». «Том всегда готов к роли, и это для меня самое главное, — отметил Джексон. — Многие актеры — как чистый лист: пишешь на нем, и ничего не происходит. Том — чуткий».

Три следующих постторовских проекта Хиддлстона — мультфильм «Феи: Загадка Пиратского острова» (прокат с 13 февраля), вампирская драма Джармуша «Выживут только любовники» с Тильдой Суинтон (с 3 апреля) и «Маппеты 2» (с 10 июня), где он будет танцевать — или, по собственным словам, «организованно дрыгаться» — в компании Тины Фей и Рики Джервейза.

У Джармуша Том снялся в роли персонажа по имени Адам, «который удивительно напоминает Гамлета, если бы его сыграл Сид Барретт»; саму картину Хиддлстон называет «самым утонченным фильмом, в котором мне доводилось работать». Чтобы не расслабляться, Хиддлстон одновременно репетирует в театре «Кориолана».

Не удивительно, что актер наконец проникся уверенностью в том, что его время пришло. «Мне кажется, я только-только начал. Мужчинам везет в этом бизнесе: между тридцатью и пятьюдесятью годами получаешь самые лучшие роли. Мне тридцать два (на тот момент, когда проходило интервью. — Прим. GQ): я на удачном отрезке».

Что касается свободного от работы времени, то сейчас актер заслушивается альбомами The National, несмотря на то что «был в авангарде фанатской базы Daft Punk с незапамятных времен», и предпочитает не обсуждать свою личную жизнь, несмотря на слухи, упрямо сводящие его с музыкальной продюсершей Джейн Арти. «Мне понятно всеобщее любопытство. Когда будет о чем рассказать, обязательно это сделаю».

Тем более что в настоящий момент актер одержим не своей жизнью, но личностью французского яхтсмена Бернара Муатесье — участника легендарной кругосветной гонки 1968–1969 годов. Француз имел великолепные шансы победить в соревновании и выиграть денежный приз — до победного парада ему оставалось совсем немного. Но Муатесье написал записку и передал ее на борт проходившего мимо лайнера. Хиддлстон подхватывает нить сюжета. «В записке было сказано: «Я — представитель величайшей нации на земле, нации моря и неба. Идея рекордов представляется мне абсурдной, и я выхожу из гонки». Потом он объехал Землю еще раз и осел на Таити, пребывая в полной гармонии с мирозданием. Его история — «Одиссея» наших дней. Он смотрел в лицо великому страху, прошел опасные моря и за свое путешествие увидел столько красоты, сколько нам не увидеть за всю жизнь. Я подумал: этот человек прожил настоящую жизнь, и я хочу такую же. Отдаться страхам и ветрам. Я могу продолжать говорить об этом до бесконечности!»

Так чего же страшится Том Хиддлстон? «Боюсь потерять время впустую, — говорит актер, прежде чем крепко задуматься. — Хотя кто его знает, может, пора расслабиться. Может быть, слишком много работы — это и есть напрасная трата времени. Во мне есть страх сожаления. Смерти я не боюсь, хотя и понимаю, что это прозвучит странно».

Пора, однако, и честь знать. Перед расставанием мы обсуждаем сцены из фильма «Уитнэйл и я» — культовой картины богемной Британии. Хиддлстон вспоминает, как ему довелось сыграть в спектакле с Ричардом Гриффитсом — дядюшкой Монти из «Уитнэйла». Закругляя беседу, Том цитирует покойного Гриффитса, одновременно отдавая дань «Уитнэйлу» и своим морским интересам: «Он любил за полчаса до начала спектакля заорать на всю гримерку: «Мы все плывем в одной лодке в направлении маяка, и никто из нас не вернется домой к чаю. Наслаждайтесь путешествием, пока можете».

Фото: Dylan Don

автор  John Naughton11 февраля 2014 г.

источник:    https://www.gq.ru/entertainment/kak-tom-hiddlston-...